Отказ в автоматической регистрации свидетельства о рождении ребенка, родившегося за границей в результате процедуры суррогатного материнства, не нарушает неприкосновенность частной жизни, поскольку для установления родства имеются другие средства
«Европейский суд по правам человека сегодня подтвердил в своем решении по делу D. против Франции от 16 июля 2020 года, что государства не обязаны следовать иностранной записи актов гражданского состояния ребенка, появившегося на свет в результате процедуры суррогатного материнства, если в ней указана супруга биологического отца, независимо от того, был ли ребенок зачат с помощью яйцеклетки последней. Суд считает достаточной процедуру усыновления, которая позволяет конкретно следовать наилучшим интересам ребенка. » См. постановление ЕСПЧ и КП
Коллектив за уважение личности и Международная коалиция за запрет суррогатного материнства принимают к сведению это решение и приветствуют гибкость, предоставленную государствам в разрешении этих деликатных ситуаций для детей, которые никоим образом не несут ответственности за действия взрослых.
Однако Коллектив за уважение личности и Международная коалиция за запрет суррогатного материнства напоминают, что суррогатное материнство, основанное на эксплуатации репродуктивных возможностей наиболее уязвимых слоев населения, само по себе является нарушением основных прав человека. Поэтому вызывает сожаление, что, в очередной раз, Суд не утруждает себя этим вопросом, рассматривая проблему исключительно с точки зрения заказчиков, которые преступили закон ради удовлетворения своего желания.
Удивительно также, что международный суд, созданный после Второй мировой войны для защиты прав и достоинства каждого человека, может, не дрогнув, написать, заняв при этом совершенно недостойную линию защиты французского правительства, что усыновлению будет способствовать тот факт, что в украинском свидетельстве о рождении не указана женщина, родившая ребенка.
Осмелимся ли мы напомнить этим высоким судьям, призванным защищать фундаментальные права, что женщина, родившая ребенка, называется матерью, даже если она бедна и вынуждена продавать свои репродуктивные способности? Осмелимся ли мы также напомнить им о том, насколько суррогатное материнство в Украине является процветающим бизнесом, основанным на циничной эксплуатации обнищавших женщин? Смеем ли мы мечтать, что однажды Суд одумается и сделает то, для чего он был создан — защитит права и достоинство всех людей, включая самых уязвимых, и смело заявит, что удовлетворение индивидуальных желаний не позволяет эксплуатировать других?